Пряная осень начинает просыпаться ещё в августе; кажется, что не так? И солнце выззолачивает каждый волос на голове, и над асфальтом дрожит невесомое марево зноя, и снова цветут каштаны, но принюхиваешься: всё изменилось. Нотки весенней свежести, ноты летней сладости сменила едва слышная горчинка - не горечь, так, послевкусие, тёрпкое, пряное...
Но в августе на это всё ещё легко закрываешь глаза, всё распахиваешь лёгкую накидку, как крылья, изображая то ли пёструю бабочку, то ли неведомого героя. Живёшь, не считая дней, радуешься, улыбаешься невесомо, незряче скользя взглядом по лицам встреченных на знакомых улочках. В августе ты ещё принадлежишь сам себе, да искристому ночному небу. Увы, всё ненадолго.
Просыпаешься, и дань сентябрю - воздух... изменился. То, что в августе было почти-сном, вдруг входит в грудь, и не сразу привыкаешь, - дышать словно надо учиться заново. Не веришь, не веришь, не веришь, создаёшь много-много дел и занятий, по ночам начинаешь закрывать окна. Не возможно - впускать это тёрпкое, прохладное новое в собранное за лето тепло. Ракушки, шишки, фотографии - всё лежит на видных местах; занавешиваешь шторы. Лето! Одеваешь наушники. Под одеялом - крепче к живому родному плечу. А по утрам - кристально синее небо сквозь ветки. Смотришь - снизу вверх, как сверху вниз, вглубь - и понимаешь: так надо.
Тогда приходит октябрь. И это уже не страшно; уже по-своему наслаждаешься, привык, оценил, распробовал. Главное - есть кого держать за руку и есть о чём мечтать. Листья дрожат в воздухе, переливаются, качаются, как на волнах, на ветру, прежде чем мягко коснуться земли. Слышно, самое неторопливое время - зима; но нет ничего в мире, кажется, медленнее этих парящих листьев...